Роман Котеров: «Я стал свидетелем спецоперации против своего народа»

«ОМОН в спальнике или вторжение в повседневность

С самого утра, около здания Мосгорсуда, где проходило заседание по делу Алексея Навального, начали появляться автозаки с силовиками. Суд располагается в типичном жилом районе, в каждом дворе которого в этот день можно было встретить группы из пяти — двадцати сотрудников ОМОНа или Росгвардии. Когда я только спустился в метро, уже было известно о задержаниях на выходе из «Преображеснкой». Сотрудники полиции подходили к молодым людям, чтобы проверить документы, а после их задерживали без каких-либо оснований, не представившись. Более того, самых активных, которые уже были привлечены к ответственности за митинги, хватали, по наводке из камер видеонаблюдения, прямо в метро. Их фотографии заранее внесли в столичные базы «самых опасных преступников». Я решил не испытывать удачу и проехать на одну станцию вперед, а оттуда до суда на такси. Подъезжая все ближе к намеченному месту, я заметил, что число силовиков увеличивается. Если на «Комсомольской» их было около пяти, то на «Сокольниках» уже стояло человек десять, а на «Преображенской» один даже зашел в вагон. Он посмотрел на меня, потом на девушку, сидящую рядом. Никто из нас выходить не собирался. Услышав противное пищание, уведомляющее о скором закрытии дверей, мент в потрепанной медицинской маске развернулся к «своим» и вышел из вагона. Приближаясь к району, где находится суд, таксист надел маску и пристегнулся. По его словам, он уже привык, что в последнии дни Москва переполнена полицейскими.«Надо просто уметь договариваться, и никаких проблем не будет», — бросил он мне вслед, расстроившись, что оплата безналом. Я вышел в каком-то дворе, не доехав до места из-за кишащих силовиков. Они стояли почти вдоль всех дорог и были похожи больше на боевиков, чем на блюстителей порядка. Оглядываясь, я увидел выход из метро, где и задержали больше всего человек. Ментовской пазик стоял прямо на выходе из метро, на тротуаре. То есть, каждый выходящий лбом упирался в эту громоздкую машину, а после проходил через взгляды кучки силовиков, рядом с которыми крутились еще пара человек в штатском. Позже один из них пошел с мегафоном разгонять людей с остановок, чтобы они, ожидая автобуса, не нарушили социальную дистанцию и не заразили друг друга коронавирусом. Минут пятнадцать он ходил вокруг остановок, люди косились на него, но рассредоточились. Выполнив приказ, штатский шмыгнул за угол к обедающим шаурмой коллегам. В заседании по Навальному объявили перерыв, колонны силовиков поредели, и я успел пробраться поближе к суду. Там стояли сотрудники СМИ в зеленых жилетах, однако несмотря на их знаки отличия, задержания не прекращались. Уменьшился только интервал между ними. Журналисты между собой рассказывали, что час назад ОМОНОвцы не разрешали даже на лавке в ближайшем парке сидеть и выводили людей из магазинов. Если бы не видео, которые во всю расходились в интернете, я бы в такое не поверил. Когда я думаю о задержанных, о том, что им придется ближайшие суток 10 отсидеть в изоляторе, почему то я пытаюсь больше понять не их, а силовиков. В голове сразу всплывает вопрос: «Почему они выбрали такую мерзкую работу?». На него я сам себе отвечаю тем, что, наверное, они искренне хотели защищать людей, а не систему, но их так жестоко подставили. Пару раз я натыкался на вакансии для «Росгвардейцев». С них требовали среднее образование и службу в армии, а взамен чуть выше средней по региону зарплата, пенсия в 45 лет, полный соцпакет и пр. Про любовь к родине не было ни слова. Колонны силовиков стали пополняется. Я начал всматриваться в их лица. В этот раз в оцеплении было много женщин. В обмундировании и в масках они почти не отличались от мужчин, но их выдавали легкий запах духов и накрашенные ресницы. Мне даже показалось, что здесь они чувствуют себя увереннее некоторых мужчин. Журналисты оживились. Один из них обратил внимание, что вновь прибывшие силовики закрыли номер нагрудного знака. «Это противоречит закону о полиции, объясните зачем вы их скрыли», — спрашивал парень параллельно стримя в ютуб. Ответа не последовало, ни от самих силовиков, ни от их начальников. Взрослые люди в форме прятали взгляд, казалось, что им стыдно за происходящее. Таких было не много. В основном силовики чувствовали себя вальяжно. На несколько часов они стали хозяевами всего района вокруг Мосгорсуда. К колонне подошли два парня с рюкзаками, на вид им было лет по 13-14. Подростки спросили у силовиков разрешения, чтобы пройти к дому, подход к которому был оцеплен. Стоявший ближе всех к ребятам ответил, что для прохода им необходимо показать паспорт с пропиской. В свою очередь, они ему объяснили, что их никто не предупредил о необходимости иметь при себе паспорт, чтобы пройти в свою квартиру. Второй, который скорей всего шел к другу в гости, попытался рассмешить, установившуюся на него, колонну силовиков, чтобы те их пропустили. Но ответ он получил колкую шутку в свой адрес про странную прическу. В общем подросткам не удалось попасть домой с первого штурма. Ребята отошли от силовиков и принялись звонить родителям. Как скоро они попали домой, я не знаю. Силовиков нервирует, когда рядом с ними кто-то долго стоит, а еще хуже фотографирует или снимает. Поэтому я решил пройти в магазин погреться и купить воды. Разумеется в этот день основными покупателями, в расположенном около суда магазине «Красное и белое», были люди в форме. Впереди меня в очереди к кассе было четверо ментов. Трое стояли с энергетиками, а один со «Святым источником». Он эмоционально рассказывал коллегам, как сам видел, что митингующим кто-то раздавал деньги. Они просили доказательств от него, но он оправдывался выключенным на морозе телефоном. «Так ты же в кредит взял 11-й, он не выключается при минусовой температуре», — говорил самый крупный их них. «Тогда я еще с хуавеем ходил», — отбивался парень с минералкой. Отходя дальше от суда меня поражало количество колонн, рассредоточенных по периметру. Я шел по пустым перекрытым улицам, будто упираясь то в одну границу, то в другую. Огромное число силовиков угнетало, атмосфера была тревожной. Женщина с собакой, проходя вдоль шеренги силовиков, взяла своего шпица на руки, несколько раз обернувшись. Я подходил К ОМОНОвцам, Росгвардейцам, полицейским, расспрашивая их о перекрытых улицах, ментовском пазике на тротуаре и задержанных мирных граждан. Из всех ответил только один с шокером и огнетушителем. Он назвал происходящее «международной спецоперацией», не пояснив против кого ее проводят. Он резко закончил диалог, отойдя в сторону. Не дождавшись решения суда, понимая, что Навальный проведет несколько лет в тюрьме, я направился к метро. Идущие с работы, люди по-прежнему упирались в припаркованный на тротуаре автозак.Однако, несмотря на время силовиков не уменьшилось, а наоборот стало больше, они начали кучковаться, громко разговаривая на бытовые темы. Когда я зашел в вагон, меня будто придавило. Сегодня я стал свидетелем спецоперации против своего народа. Подростки не могут без паспорта попасть в квартиры, журналистам мешают работать, задерживают. Несогласных с действующими «правилами игры» избивают и арестовывают. Чтобы отвлечься я смотрю на рекламный экран в вагоне. Сначала ищу трамвай среди автобусов, потом угадываю числа, которые при сумме дают 35. Когда пришло время выходить, на экране появилось поздравление от дептранса: «С днем сурка! Спасибо, что вы с нами»». Рубрикатор: #невсеравно_орен1 #колонки_орен1 #свойконтент_орен1