Казарменные отношения
История переписки, которая велась между Оренбургом и Москвой, между самыми разными адресатами и там, и там, в период, когда наше Зенитное училище меняло свой статус на Президентское Кадетское – это отдельная песня.
Сейчас мы ее петь не будем, да я и всех слов не знаю. Но насчет одной строки — в курсе. Просто давно отслеживал эту тему, не предполагая, конечно, что она оборвется на такой печальной ноте. Располагаю и копиями посланий из губернии в стольный град – не всеми, понятно, но в достаточном количестве, чтобы составить более или менее объемную картину.
Ответами на запросы в высокие инстанции, правда, не располагаю, но не потому, что они такая уж военная тайна. Просто их практически нет. Ну, это давно и прочно сложившийся способ общения Министерства обороны со шпаками на региональном, и уж тем паче на муниципальном уровне.
***
На днях в Оренбург приезжал депутат Государственной Думы от Оренбургской области, единоросс, боевой в прошлом генерал Виктор Заварзин. На полчасика собирал журналистов. «У вас же есть вопросы к депутату? – позвонили накануне в редакцию из приемной правящей партии. – Можете задать любой! Например, про Украину!»
У меня был вопрос к господину Заварзину. Вот уже четыре года как был. К сожалению, не про Украину…
— Вы же принимали активное участие в создании кадетского училища?.. – начал я было.
— Не то что активное, — оживился Виктор Михайлович, — а если на ногу мою посмотреть – там рана, зажившая уже. Когда я ходил по территории с господином Сердюковым, который каждую неделю приезжал, нога у меня подвихнулась, и я ее повредил. Зашивали ее!
— Значит, вы в курсе… — попытался я продолжить.
— Да я вообще в курсе! – опять не дал мне закончить генерал. – Если искренне сказать, как это было, — это спасибо за вопрос, я люблю такой вопрос (а дал бы мне закончить – наверняка обождал с благодарностями). Когда закрыли зенитное училище, стал вопрос очень просто: продать, отдать городу всю эту землю со всем барахлом – вы же были, смотрели, какие казармы были? Это ужас! – все это поотдавать и за это получить жилье для офицеров. Я поехал к министру обороны, падал на колени…
…Видимо, от избытка воспоминаний о пораненной на совместных встречах ноге депутат Заварзин перескакивал с одной мысли на другую, так и не объяснив, зачем он падал на колени. Но все-таки в итоге вышел на известный всем оренбуржцам факт: землю со всем, значит, барахлом решили на жилье для офицеров не менять, а сделать на всей огромной территории в центре Оренбурга опять же училище, но кадетское.
«Я, – тут снова цитата, — опять к Сердюкову, и опять на колени…»
Нет, явно было видно, что генерал гордится тесным знакомством с будущим подследственным. Ну тут мы наконец добрались до собственно вопроса, который я и собирался задать.
— На территории училища до последнего сохранялся объект культурного наследия 18 века — фрагмент крепостного вала…
«Ты его видел? Сколько длиной этот вал? Ты его мерил? Три метра!» — перебивает Заварзин, и в общем-то, с ответом уже все практически становится ясно. Всё он прекрасно знал про этот уникальный памятник истории, каких по России раз-два и обчелся. Тем более в курсе, что к нему, депутаты Думы от Оренбургской (с какого перепугу Оренбургской-то!) области обращались, причем неоднократно, и Берг, и Мищеряков, и наше министерство культуры. Заостряли, как говорится, вопрос, и письменно и устно.
Цитата из обращения губернатора Берга к министру обороны Сердюкову: «В составе комплекса особую ценность представляют три здания Пушечного дворика и фрагмент крепостного вала. Считаю целесообразным объединить данные здания и крепостной вал в единый музейно-выставочный комплекс, оставив в составе кадетского училища, и сделать его доступным для жителей и гостей Оренбургской области».
Письменных обращений к Заварзину, как сообщил потом его помощник, полковник, он не припоминает – «а то бы ответил, у нас с этим строго».
Не было, ой ли? Потому что вот уже слова Заварзина: «Во-первых, я этим не занимался, письмо было переправлено в военную прокуратуру. Это не мое решение. Вы немножко иногда путаете депутатские полномочия с исполнительной властью. Это очень некорректно. Если бы я не реагировал, другое дело. Я был на этом месте, смотрел. И было мое заявление такое: надо по возможности изыскать… Это не идол! У нас много идольства непонятного: кусок там, черепицу найдут… А занималась прокуратура и было принято то решение, которое принято».
Хорошая черепица – три метра! Причем это не длина, а высота. Длина, вообще-то, метров пятнадцать…
«Решение — снести?» — уточняю.
«А оно снесено? – удивляется Заварзин. – Я не владею… Там часть оставили!»
Увы, Виктор Михайлович, увы-увы… Вас кто-то обманул. Там голое, отлично заасфальтированное место. Можно только поставить аккуратненькую табличку на палочке: «Здесь с конца XVIII века и до августа 2010 года находился уникальный памятник старины…»
Правда, депутат Заварзин дал задание своему помощнику — четко и по-военному: «Я не могу контролировать стену… а вопрос был, помнишь? Еще Мищеряков… и я как раз встречался с прокурором нашим военным по этому вопросу… в общем, за пару дней, разберешься и доложишь».
И так оно все и произошло: полковник разобрался, доложил мне, а я докладываю вам. Питерской фирмы «Стройсервис», которая проводила в 2010 году полномасштабные работы по преобразованию, отделыванию, выравниваю и асфальтированию бывшего Зенитного, а ныне Кадетского училища, естественно, больше нет: ликвидирована. Ее начальника среди живущих также уже не числится – и с ним не поговоришь.
Помощник побывал в кадетке — стены, естественно, не нашел. Зато поговорил с директором училища госпожой Мошковской, которая тоже по этому вопросу ничего пояснить не смогла, поскольку получила назначения уже после снесения остатков крепостного вала.
Ну, бывает… Министр обороны оказался, как все-таки после 15-минутного разговора признал помощник депутата-генерала, волюнтаристом – это ничего, это иногда с министрами бывает. У нас вон как-то таким волюнтаристом оказался вообще премьер-министр государства, одновременно же и первый секретарь ЦК КПСС, — и пережили, и пошли себе от победы к победе дальше. И пришли к тому, что, вон, вообще встаем с колен.
А Виктор Михайлович Заварзин – он что, с министром обороны спорить, что ли, будет? Он вон и так все колени сбил, общаясь с ним по вопросу преображения этой земли «со всем ее барахлом» в вон какую конфетку!
Но плац там действительно загляденье! Специально сходите, посмотрите сквозь забор.