Дорожные карты и много «почему»
Я – врач-психиатр. Ответственный, грамотный, болеющий душой за своих пациентов. Оттого мне очень грустно наблюдать, как разваливается российская медицина. Я не понимаю, что творится, но с каждым днём работать становится сложнее.
С благими целями разрабатываются и внедряются всевозможные реформы здравоохранения, которые постепенно сходят на нет, приводя медицину в критическое состояние.
Помните программу модернизации здравоохранения? Тогда громко кричали о существенной надбавке врачам и фельдшерам (5 и 3,5 тыс. руб. – соответственно), которая была хорошим стимулом работать на «скорой». И мы, медики, в течение нескольких лет были уверены, что к заработной плате получим дополнительные деньги, называемые «президентской надбавкой». Но по прошествии пяти лет эти выплаты оказались в строке «стимулирующиенадбавки», сумма которых стала варьироваться по распоряжению руководства. В последней расчётке за август я этой суммы не нашла вовсе.
С этого же месяца увеличились должностной оклад и гарантированная часть заработной платы, при этом общая сумма не изменилась. Ведь торжественно в СМИ объявили только о повышении окладов, умолчав о том, что фонд заработной платы остался прежним. Оттого надбавка за интенсивность и качество работы уменьшилась, и не стало моих заслуженных пяти тысяч. Тогда ответьте мне, такой наивной, на вопрос, почему в Москве и Подмосковье смогли сохранить эту «президентскую надбавку», не говоря уже о существенной разнице в самой оплате труда здесь и там?
С 2012 года выплаты заработной платы российской скорой помощи перевели в фонд страховых компаний. И теперь ОМС стал определять размер финансирования скорой и неотложной медицинской помощи. Первые пару лет работники «скорой» были в выигрыше, получая неплохую заработную плату. Поэтому и не жаловались, хотя нагрузка на каждый экипаж увеличилась, и количество вызовов стало составлять до 18-20 в сутки. Ведь стоит потрудиться и получить неплохую зарплату для провинции. Всё изменилось с этого года. По подсчётам того же фонда ОМС, количество населения города Орска уменьшилось на 4 тысячи за год, поэтому они по экономическим соображениям снизили фонд заработной платы для орской «скорой». И с начала 2014 года размер оплаты труда «скоростников» сократился на сумму от 4 до 6 тысяч рублей. Такое же положение наблюдается и в других провинциальных городах. Тогда почему не уменьшили заработок не только экстренным службам, но и различным государственным структурам? Я не слышала, чтобы полиции, службе спасения, школам и другим организациям сказали подобный бред – население уменьшилось, и мы будем платить вам меньше. Опять крайними оказались медики?
Медработники орской «скорой» пытались вернуть свои деньги и найти правду. В начале года коллектив обращался с заявлением в прокуратуру, трудовую инспекцию, СМИ. Что в итоге? Ничего не добились, только работать стало еще тяжелее.
Посмотрите, какой кадровый голод образовался в Орске не только на «скорой», но и в медицине в целом. Увольнения врачей и фельдшеров стали массовым явлением. Если 3-5 лет назад из Орска уезжали в основном доктора, то сейчас стали увольняться фельдшера, имеющие высокую квалификацию. Из оставшихся врачей самому «молодому» – 35 лет, а из «старой закалки» – до сих пор трудится доктор, которому восьмой десяток лет. Чтобы стать квалифицированным специалистом, необходимо как минимум 5-10 лет. Но новых врачей больше не будет.
Сейчас активно обсуждается реформа работы «скорой», которая отдает приоритет фельдшерским бригадам. Мол, пусть они оказывают неотложную догоспитальную помощь населению, а специализированную больные получат уже в стационаре. Идея хорошая. Но, во-первых, для начала нужно укомплектовать экипажи двумя фельдшерами. Да, в настоящее время устраиваются на работу молодые выпускники медицинских колледжей. Для начала их нужно обучить необходимым навыкам, поэтому нужны наставники. А фельдшеров со стажем, не говоря уже про врачей, которые помогут и подскажут, осталось мало. Во-вторых, стационары тоже испытывают дефицит кадров. Ведь там тоже острая нехватка врачей. Это только в американских сериалах медики заранее ожидают в приёмном покое пациента, а потом командой ставят диагноз и оказывают необходимую помощь. На деле же ты привозишь больного в приёмный покой, и, в лучшем случае, его сразу же осмотрят и оставят для стационарного лечения. В основном же, дежурный доктор, как правило, занят и ты ждёшь его, потому что не можешь оставить нездорового человека без помощи и уехать. Либо тебя при больном и его родственниках назовут «извозчиком» и откажут в госпитализации, мотивируя тем, что «он не наш». И начинается многочасовое катание по стационарам хворого человека, заболевшего «непонятно чем», «непонятно зачем» и «непонятно для чего». И не дай бог умереть этому больному. Ведь первым делом начинают винить медиков скорой, «плохо лечивших» и не «настоявших на госпитализации».
Я – врач, и мой жизненный принцип еще обозначил Гиппократ – «не навреди». Почему же тогда так не ценятся медицинские кадры? Почему я должна работать не на одну ставку, а больше, чтобы жить достойно? Или для лучшей жизни мне тоже нужно уехать в Москву? А кто же будет лечить моих больных здесь, в провинции? Сейчас у меня одни «почему». И знаю, что ответа я не получу, потому что мне покажут «дорожную карту» и начнут в презрительном тоне объяснять, что «получаю я в соответствии с этой картой» и «всё хорошо».
