Замок на высоком берегу. История оренбургской гауптвахты

В Оренбурге на обрывистом берегу Урала стоит необычное строение, похожее на средневековую крепость — башня с курантами, готические зубцы, стрельчатые арки дверей и оконных проемов, стены из глазурованного кирпича, переливающегося на солнце разными оттенками.

Создал эту красоту в стиле романтической неоготики в 1856 году архитектор-самоучка, крепостной крестьянин Иван Скалочкин. Средства на строительство были собраны с горожан по особой статье — «на устройство присутственных мест и тюрем».

Появлением этого здания, ставшего украшением города и по праву считающегося памятником архитектуры федерального значения, оренбуржцы обязаны военному губернатору Василию Перовскому. Как обязаны ему появлением Дворянского собрания, Караван-Сарая, Контрольной палаты, тоже занесенных в списки памятников архитектуры. Время правления Перовского историки вообще называют золотым веком Оренбургского края. Он не только строил — красиво и надежно, но и занимался благоустройством города.

Однако вернемся к нашему замку «на берегу не очень быстрой реки». Сохранилась переписка Василия Алексеевича с царской канцелярией, датированная 1853 годом, в которой он ведет переговоры о строительстве здания казначейства, архива и музея. Разрешение было получено. И через три года на площади появилось это диковинное строение, на которое возлагалась задача не только хранить казну, документы и реликвии, но и украшать набережную. Ведь здесь располагался дом самого генерал-губернатора — очень красивое здание в классическом стиле. Здесь стоял величественный и прекрасный Преображенский собор.

* * *

Однако через год здание присмотрело военное ведомство. Служивых прельстила не столько красота, сколько надежность строения — толстые стены, узкие окна. Ведь в здании изначально предполагалось хранить архивные документы, которые не любят солнечного света. Присмотрели и сделали гауптвахтой. Возразить было некому: Василий Перовский к тому времени уже отошел от должности генерал-губернатора и поселился в Крыму, где в тот же год и умер. На долгое время здесь прописалась гауптвахта, где размещались камеры для провинившихся военнослужащих и караульная служба.

Более ста лет тут отбывали наказание нарушители воинской дисциплины — курсанты оренбургских училищ. А, выходя с «губы», некоторые выцарапывали свою фамилию на глазурованных кирпичах. Если присмотреться, можно найти даже дореволюционные «автографы». Автору этих строк удалось на одном из кирпичей увидеть надпись, датированную 1902 годом. Попадались 1914, 1930, 1939 годы. Особенно взволновала цифра 1942. Ведь в годы Великой Отечественной войны здесь располагался военкомат. Известный российский мультипликатор Гарри Бардин, ребенком живший в Оренбурге в эвакуации, вспоминал, как именно с Беловки отправлялись колонны на фронт.

* * *

В 1970 году после упразднения Приволжского военного округа здание, наконец, освободилось от воинского постоя. Правда, уходя, служивые прихватили с собой в качестве трофея часы с башни (или, как их называют в старых путеводителях, хронометр) — для строившегося тогда здания окружного Дома офицеров в Куйбышеве (Самаре).

Здание нуждалось в реставрации. Для начала разобрали деревянные перегородки и печи. И взору открылись прекрасные залы со сводчатыми потолками из какой-то нездешней жизни. У главного входа посадили деревья и поставили памятник Александру Пушкину. Ведь поэт, приехав в Оренбург изучать историю Пугачевского бунта, гулял по набережной вместе с Владимиром Далем, поднимался на Преображенский бастион, сохранившийся, между прочим, и до наших дней. В башне, зияющей пустой глазницей, вновь установили часы. По чертежам оренбургского мастера-часовщика Николая Кузнецова, получившего уроки ремесла не где-нибудь, а в Швейцарии, были на аппаратном и машиностроительном заводах выточены детали, на тепловозоремонтном — отлиты колокола. А музыкальных дел мастер Юрий Авдеев настроил мелодию «Расцвели оренбургские степи», которая звучит теперь над Уралом каждый час, волнуя сердце. Долгое время часы заводил сам мастер. И передал по наследству эту почетную обязанность своим родственникам. Сейчас их заводит его племянник Анатолий Кузнецов. А когда болеет — его жена или дочь. Вот такой необычный семейный подряд.

* * *

В 1983 году в здании открылся Музей истории Оренбурга. Автором идеи и, как сейчас говорят, куратором проекта был «отец» города, председатель горисполкома Юрий Гаранькин, исполнивший, наконец, замысел графа Перовского. Основные экспозиции были посвящены основанию города, крестьянской войне во главе с Емельяном Пугачевым, пребыванию Пушкина в Оренбургском уезде, этнографии, археологии.

Однако, помимо музея, здесь располагался еще и водоканал, занимавший три зала! И это были отнюдь не кабинеты, где сидели клерки, перебиравшие папки с бумагами. Здесь находилась водомерная. То есть буквально лилась вода! А в последнем зале вода из жестяной емкости бежала по желобу прямо под фундамент здания. Но, несмотря на варварское обращение, здание не разрушилось.

Благодаря стараниям бывшего директора музея Розы Чубаревой в 1991 году ему передали и эти три зала. Первое, что сделали музейщики, распахнули окна, благо, они выходят на обе стороны, и сушили помещение все лето. Потом оштукатурили стены и сделали во всех трех залах новые экспозиции. В одном теперь представлен интерьер жителя Оренбурга рубежа XIX — XX веков. Вещи передала оренбурженка Иванова — дочь конезаводчика. Здесь разместились три кресла знаменитой фирмы Гамбса (да-да, той самой, в чьих стульях искали сокровища герои Ильфа и Петрова!), венские стулья братьев Тонэ, польский буфет в стиле модерн. В витрине представлен кузнецовский фарфор, рюмки мальцовских заводов, фаянс в псевдорусском стиле. Добавляют колорита подсвечники, пепельницы и шкатулка чугунного литья работы уральских мастеров. Тут же витрина, в которой красуется ажурный женский жакет ручной работы, тончайшие шелковые носовые платки — рукоделие монахинь Успенского монастыря. Помнится, два года назад возле этой витрины застыл, как вкопанный, историк моды Александр Васильев, который был не прочь пополнить такими экспонатами свою знаменитую коллекцию одежды.

Второй зал, отвоеванный у водоканала, посвятили архитектуре Оренбурга. А она у нас поистине уникальна! Построенный на границе Европы и Азии город совместил архитектурные черты двух культур. В Оренбурге можно встретить все архитектурные стили — классицизм, псевдоготику, купеческий стиль и замечательные образцы модерна. На плане Оренбурга обозначены места разрушенных храмов. А их в Оренбурге до революции было ни много, ни мало — четыре десятка!

Экспозиция третьего зала носит название «Прощай, XX век». Здесь собраны материалы о Великой Отечественной войне, о правителях края — губернаторах, комиссарах, секретарях обкома КПСС, опять губернаторах.

* * *

Небезынтересно узнать, как музей пополняет свою сокровищницу. По-разному бывает. Венские стулья, например, в свое время приобрели по пять рублей за штуку, чтобы было на чем сидеть сотрудникам музея. А когда открыли интерьерный зал, пересели на обычные стулья, а венские поставили как экспонаты. Замечательную супницу фарфора братьев Клеменс однажды принес молодой человек, сказав: «Я потомок оренбургских купцов и хочу вам подарить супницу моих прадедов».

Пушечные лафеты, знамена пугачевского войска, рогатины подарили киношники, снимавшие в наших краях фильм «Русский бунт». Пушечные ядра, которыми Пугачев обстреливал город, пытаясь взять его приступом, приносят мальчишки. Их вымывает Урал из глинистых берегов всякий раз после больших наводнений. Белый с позолотой фарфоровый французский камин «переселился» сюда из старинного особняка купца Юрова. Его разобрали по кирпичику и потом тщательно собрали, удивляясь мастерству прежних печников, которые использовали для строительства камина кирпичи не только разные по размеру, но и по цвету.

Одно из недавних приобретений — клад, найденный на месте одной из исчезнувших деревень. Огромные монеты-пятаки пушкинских времен — 1831 — 1837 годов, железные колечки, старообрядческие крестики.

* * *

Как и всякое старинное здание с богатой историей, гауптвахта овеяна тайнами и легендами. Например, ходят слухи, что в подвалах есть подземный ход. Оказалось, это вовсе не легенда. Поскольку здание строилось для казначейства и городского архива, тут действительно был предусмотрен подземный ход. И ведет он к реке, чтобы в случае нападения на город можно было погрузить на лодку казну и документы и уплыть в безопасное место. Недавно в музее был посетитель, который рассказал, что мальчишкой нашел этот ход в уральском берегу. Ныне и со стороны реки, и со стороны музея ход замурован, потому что стал рушиться. Поэтому, увы, пройти к реке под землей не удалось.

Есть в подземелье еще один подвал. Он служил для отопления здания. Там была сложена печь, воздуховоды, через которые тепло поднималось наверх. Точно так же была устроена отопительная система в областном краеведческом музее. Кирпичи от старой печки пригодились для восстановления башни с часами. Там как раз не хватало сотни кирпичей, чтобы заделать щербинки.

Еще одна легенда связана с Юрием Гагариным. Считается, будто он сидел здесь на «губе» за то, что низко пролетел над домом своей невесты. Говорят даже, что местом заключения курсанта Гагарина была камера на втором этаже, где ныне располагается Пушкинский зал. Выходит, первый космонавт планеты Земля был с Пушкиным на дружеской ноге?

Вот сколько всего интересного накопил старый замок, выросший на высоком берегу Урала, за свою более чем полуторавековую историю.

А вот и знаменитые гамбсовские кресла!

Витрина, мимо которой не смог пройти историк моды Александр Васильев

На клетку Емельяна Пугачева приезжают посмотреть даже из Англии

Пушкинский зал

Лестница, ведущая в подземный ход

Автограф из 1908 года

...и из 1942-го

Источник: http://onlineon.ru